Н.В.Казаринова

Хамство и оскорбления как коммуникативные практики негативной солидарности

N. V. Kazarinova (Saint-Petersburg) Boorishness and insults as communicative practices of negative solidarity

The article is devoted to social consequences of forcible practices widespread in modern Russia, such as boorishness (or spitefulness) and insults. The initial hypothesis is that the named ways of maltreatment are conditions for formation / strengthening / of negative-coherence and negative-solidarity reproduction; they start up a vicious circle of emotional violence in an array of social relations: family, household, professional, administrative. The results of the research in university environment confirm the views existing in sociological and psychological literature: in the Russian society the forms of positive solidarity as well as interest and attention to the Other are expressed weakly. The questioning of students and graduates of some St.-Petersburg universities and discourse-analysis of the discussions interactions between students and lecturers, as well as between students allowed to reveal the structure- and status-forming and identification functions of the violent verbal practice. Many researchers attribute such phenomena as negative identity and the washing out of person boundaries to Russian cultural peculiarities. The wide spread occurrence of emotional violence in Russian families and the lack of the experience of resistance to the boorishness and insults at the same time should be considered as the consequence of it.

Ключевые слова: коммуникативная практика, хамство, оскорбление, нормы межличностного общения, коммуникативное насилие

Key words: communicative practice, rudeness, insult, norms of interpersonal communication, communicative violence

В данном исследовании нас интересовало то, что можно назвать социальными следствиями таких распространенных в современной России насильственных практик, как хамство и оскорбления. Исходная гипотеза работы состояла в том, что названные способы обращения друг с другом являются условиями формирования / укрепления/ воспроизводства негативной связанности и негативной солидарности, запуская порочный круг эмоционального насилия в социальных отношениях: семейных, бытовых, профессиональных, управленческих.

Характеристики хамства

Рассматривая существующие в литературе и бытующие в повседневном словоупотреблении значения слова «хамство», отметим следующие принципиальные, на наш взгляд, характеристики.

1. Феноменологически хамство раскрывается как негативное оценочное действие (чаще – высказывание), направленное одним из участников коммуникации в адрес другого.

2. Не любой обмен резкими или грубыми высказываниями воспринимается участниками коммуникации как хамство. Контекст, из которого агрессивные коммуникативные действия оцениваются как хамские, непременно содержит, как минимум, следующие моменты:

- - неспровоцированное нарушение такой нормы межличностного общения, как уважительное отношение друг к другу («сохранение лица» друг друга). Нарушение этого базового ожидания, неожиданное для одной из сторон или одного из участников коммуникации, вызывает нормативный (моральный) конфликт и переживается им как хамство;
  - семантически хамское высказывание / действие содержит характеристику адресата как неполноценного, неумелого, неспособного, непривлекательного и т. п., то есть, характеристику унижающую. Тем самым тот, кто хамит, открыто демонстрирует своё превосходство, силу, власть, статус, акцентирует неравенство позиций в текущей коммуникации за счёт унижения достоинства личности другого;
  - перед хамом другой человек ощущает свою незащищённость, уязвимость, хрупкость, жертвы хамства переживают стыд, растерянность, возмущение, что нередко побуждает их обращаться к механизмам психологической защиты, в том числе и агрессивным, для противостояния эмоциональному насилию.

Итак, хамство предстаёт как вид психологического и коммуникативного насилия, посредством которого конструируется ситуативное неравенство позиций коммуникаторов. Ресурсом хамства является готовность и способность одной из сторон дискредитировать другую сторону в ситуациях с фоновым ожиданием уважительного отношения друг к другу. Хам потому и чувствует себя безнаказанным, что его «жертва» не может нарушить эти правила (по крайней мере, не может нарушить их немедленно). Тем самым хам вовлекает другого человека в общение и одновременно ущемляет его «коммуникативные права».

Негативная солидарность и негативная идентичность

Почему же люди снова и снова обращаются к хамскому воздействию? Один из возможных ответов на этот вопрос можно получить, если рассмотреть хамство сквозь призму процессов негативной солидарности и негативной идентификации.

В качестве основного критерия различения позитивной и негативной солидарности в социологической литературе выделяют социальную установку, связанную с направленностью на Другого, а именно: какая установка доминирует при решении задачи самоидентификации индивида (группы, сообщества) – установка «на» или «против» другого социального субъекта (Гудков 2004).

При позитивной солидарности доминирующей установкой является восприятие участниками взаимодействия себя и других как независимых и самодостаточных субъектов. Они относятся друг к другу как к партнерам, заинтересованным в тех или иных действиях друг друга, представляющим друг для друга ценность и важность. Эти люди способны относиться к себе и к другим хорошо, в длительной перспективе они заинтересованы в постоянном улучшении жизни друг друга.

При негативной солидарности доминирует установка «против» или «от противного». Самоопределение осуществляется посредством поиска общего противника, общей опасности, через понижение стандартов жизнедеятельности, через отрицание возможности и способности выполнять те или иные действия, через ожидание негативного опыта и т. п. «Негативная солидарность – это единство в зависимости, в сопротивлении любым побуждениям и стимулам к большей продуктивности или интенсивности достижения, открытости, доброжелательности, повышении качества и ценности действия» (Гудков 2004: 283). Иначе говоря, при негативной солидарности сообщество конституируется через отношение к негативному фактору, к тому, что определяется как чужое или враждебное. Именно это выступает условием солидарности его членов. В результате возникает граница между своим и чужим, позволяющая поддерживать одни правила поведения внутри группы и другие нормы поведения вне её, равно как и устанавливать социальную дистанцию между своими и прочими в качестве элементарной основы социальной морфологии.

Негативная солидарность обеспечивается механизмами негативной идентификации. Это означает, что собственные позитивные мотивы и представления индивида не могут быть определены более или менее чётко и рефлексивно. Они становятся определёнными и могут быть выражены только в виде негативных значений, чаще всего в виде различных страхов (страх перед чужим, незнакомым, представляющимся враждебным или беспокоящим, таящим угрозу).

По мнению социологов, негативная идентификация представляет собой наиболее архаичный способ группообразования и социализации, установления целого через запрет, табу или суггестивную угрозу. Национальные и иные социальные предрассудки в современном обществе (являясь проявлением негативной идентичности) могут служить симптоматикой социокультурной деградации, реальной или относительной, свёртывания свободного или всеобщего пространства действия под влиянием специфических защитно-компенсаторных интересов. К последним относятся защита достигнутых позиций, оттеснение конкурентов, сохранение возможностей произвола как ресурса, предполагающего не усиление собственного влияния, а ослабление других социальных акторов (Гудков 2004: 178).

Существенный момент негативной идентификации – сильнейшая зависимость от того, что отвергается. «Поношение ценности и ценного (предмета, пространства, символа) есть способ их признания… Снижение чужого высокого – это не столько циническое переворачивание того, что другие люди считают значимым, сколько средство придать себе существенность, значимость» (Гудков 2004: 291).

Хамство как механизм негативной связанности: результаты исследования

Очевидно, что хамство как насильственная коммуникативная практика вносит свой вклад в процессы негативной солидарности и негативной идентификации и является одним из механизмов их (вос)производства. С помощью агрессии хам вовлекает другого человека в общение, наполняя последнее сильно выраженными негативными эмоциями. Человек нуждается в эмоциональном контакте с другими, и если он не может вызвать к себе любовь, то может обратиться к тому, чтобы вызвать страх или ненависть.

Как уже отмечалось, с психологической точки зрения, цель хамства как агрессивного речевого поведения – желание оскорбить, унизить речевого партнёра, с точки зрения коммуникативно-прагматических установок адресанта – это стремление изменить протекание процесса коммуникации в нужном адресанту направлении за счёт ущемления «коммуникативных прав» речевого партнёра. В хамстве реализуется стремление одного из участников взаимодействия строить коммуникацию по своему собственному сценарию, не считаясь с интересами другой стороны. Тем самым речь идёт о вторжении в речевое пространство адресата, то есть, о речевой агрессии. Нарушение речевого паритета может проявляться и как намеренный захват вербальной инициативы, и как пренебрежительное отношение к содержательной стороне высказываний речевого партнёра. В бытовом и не только бытовом дискурсах на выполнение этой задачи направлены, например, инвективные номинации адресата (дурак, идиот, молокосос, урод и т. д.).

В настоящем исследовании стояла цель выявить понимание роли, последствий и возможности противодействия хамству среди наших сограждан.

Основные методы сбора информации:

анкетный опрос студентов и выпускников ряда университетов Санкт-Петербурга. Анкета включала вопросы о понимании хамства, его причинах, поведенческих и эмоциональных способах реагирования на него, о возможности нехамского поведения;
дискуссионные обсуждения роли хамства в человеческом общении на учебных занятиях в университетах.

Всего было опрошено более 100 респондентов.

Анализ собранного нами материала, а также вторичных источников (а именно, проводимых различными российскими центрами изучения общественного мнения и опубликованных опросов об отношении к хамству российских граждан) позволяют выделить следующие важнейшие социальные функции хамства как коммуникативной практики эмоционального насилия.

Статуснообразующая функция

Всеми респондентами без исключения при обсуждении целевой причины хамства названа негативная идентичность: самовозвыситься за счёт унижения собеседника. Желаемая цель достигается с большой эффективностью ещё и потому, что к хамству прибегают в ситуациях безнаказанности, когда оппонент адекватно ответить не может или не успевает.

Из ответов респондентов:

«эти люди хотят обидеть, оскорбить и унизить человека, чтобы таким образом самоутвердиться – доказать свою силу и значимость».

Отметим, однако – и это чрезвычайно интересно с социологической точки зрения – что приобретение статуса доминирующей стороны в ситуации хамского взаимодействия содержит план имитации, неподлинности. ЭтоПродолжение »